Форум

"Объективная" характеристика..

Aleksey: Объективная характеристика.. Недавно(вот такая я отсталая) встретил работу В.Гончарова Механизированные корпуса РККА в бою: Дубно-Луцк-Броды, июнь 1941 года. В конце работы дается оценка командования Юго-Западного фронта и командиров соединений этого фронта. Вопрос у меня такой: В каких ещё работах можно найти оценку действиям командного состава этого фронта? А так как многие на этом форуме сами работы пишут и многие спокойно могут их писать, хотелось бы узнать и мнение ФОРУМЧАН по этому вопросу. P.S. Вот то как это сделал Гончаров. Справедливо замечено, что у победы всегда находится много отцов, поражение же остается вечным сиротой. Тем не менее, попытаемся все-таки назвать людей, на которых хотя бы отчасти лежит ответственность за исход сражения у Дубно. Во-первых, это Георгий Константинович Жуков, генерал армии и начальник Генерального Штаба РККА. Прибыв 23 июня 1941 года в штаб Юго-Западного фронта, он дезорганизовал работу его руководства, отменил уже отданные фронтовым командованием распоряжения, взяв на себя тем самым ответственность за принятие решений на дальнейшие действия фронта - и тут же отбыл в войска, не потрудившись расхлебать заваренную им кашу. Особой пользы эта трехдневная поездка не принесла: в отечественных источниках отсутствуют упоминания о каких-либо важных приказах, отданных начальником Генштаба за этот период. Более того, создается впечатление, что за период с 24 по 27 июня - один из самых критических в истории не только армии, но и страны - начальник Генерального штаба не сделал вообще ничего, за исключением отмены нескольких отданных штабом Кирпоноса распоряжений. Кроме всего прочего, тем самым была нарушена вертикаль власти в руководстве войсками и создана дурная традиция параллельных взаимоисключающих приказов. Далее следует весь военный совет Юго-Западного фронта. Есть великий соблазн возложить основную часть вины на члена военного совета фронта корпусного комиссара Николая Николаевича Вашугина. И действительно, исчерпывающая (но при этом исключительно корректная!) характеристика, данная этому человеку Н.К. Попелем, вполне объясняет истоки и побудительные причины его действий. Высокомерный, нетерпимый к мнению нижестоящих и в то же время свято убежденный в правоте вышестоящих. Не верящий ни людям, ни в людей, чрезмерно "бдительный" в худшем смысле этого слова (одно из самых омерзительных качеств, открывшееся в людях в 30-е годы и требующее отдельного психологического исследования), именно он 23 июня на совещании в штабе фронта настоял на принятии рокового решения о переходе в контрнаступление - вместо отвода войск на линию старой границы. Но в то же время, этот человек нашел силы взглянуть в глаза реальности, и сам вынес себе приговор. Поэтому, on morte aut bene, aut nihil. Поговорим лучше о других Командующий фронтом генерал-полковник Михаил Петрович Кирпонос. Человек, на котором лежала вся ответственность за действия фронта. Согласно субординации, он подчинялся Ставке и Верховному Главнокомандующему, то есть Сталину - но никак не Генштабу и его начальнику генералу Жукову. Поэтому его капитуляцию перед Жуковым можно расценивать как признак слабости и недостатка воли. Вся дальнейшая чехарда с приказами, то отменяющими, то подтверждающими друг друга, является лишь следствием этих психологических качеств. Впрочем, не исключено, что Кирпонос просто сломался под совместным давлением Жукова и Вашугина, после чего утратил уверенность в собственных силах и веру в собственную правоту. Следствием этого стали и все последующие события, увенчавшиеся сентябрьской катастрофой. В любом случае, вместо того, чтобы до конца выдерживать какой-то один план, корректируя его под влиянием изменяющейся обстановки, Кирпонос начал менять планы, кидаясь из одной крайности в другую. Это было наихудшим из возможных вариантов действий командования фронтом. Конечно, можно возразить: а что в состоянии был сделать командующий фронтом против упорного требования Ставки не отводить войска, а наступать на Люблин? Но опять-таки вспомним уже упоминавшуюся выше легенду о подзорной трубе и выбитом глазе адмирала Нельсона. У любого командира всегда есть тысяча и один способ уйти от выполнения дурного приказа или выполнить его так, чтобы и результатов не было никаких, и ущерб оказался минимальным . И не надо баек о том, что советские командиры не были способны на подобную тактическую гибкость! 27 июня командир 9-го мехкорпуса Рокоссовский превосходно "снельсонил", уклонившись от выполнения гибельного приказа о наступлении на Дубно -- и не имел с этого ровным счетом никаких последствий! Впрочем, принцип "аут бене" к Кирпоносу, погибшему 20 сентября 1941 года во время выхода из Киевского котла, относится не в меньшей степени, чем к Вашугину. Теперь о начальнике штаба фронта генерал-майоре Максиме Алексеевиче Пуркаеве. Несомненно, умный человек и хороший аналитик, он тоже не смог в полной мере справиться со своими обязанностями начштаба. Пуркаев сразу и абсолютно верно оценил общий ход и стратегическое значение происходящих на фронте событий, но вот организация работы штаба и зависимых от него структур оказалась у него далеко не на высоте. Отвратительно поставленная разведка, плохая связь, отсутствие координации между подразделениями - значительная степень вины за это лежит на Пуркаеве и его начальнике оперативного отдела Баграмяне (впрочем, последний в своих мемуарах эту вину даже не отрицал). Сюда же можно отнести и отдаваемые штабом фронта приказы - уж кто, как не Пуркаев должен был понимать, какую неразбериху внесут они в действия частей, и во что это выльется. Особое место занимает командующий ВВС фронта Е.С. Птухин. За первые четыре дня он не сделать ничего. То есть в прямом смысле слова ничего - никто нашей авиации не видел и ничего о ней не слышал. Она никак не воздействовала на противника и не смогла даже организовать воздушную разведку его наступающих группировок! "Люфтваффе" все эти дни безраздельно господствовали в воздухе, и лишь малочисленность немецкой бомбардировочной авиации спасла части Юго-Западного фронта от тяжелейших потерь. 26 июня Птухин был отозван в Москву, ему на смену прибыл генерал-лейтенант авиации Ф.А. Астахов (командовавший авиацией Киевского Особого военного округа до весны 1941 года). По словам Баграмяна, "результаты усилий Федора Алексеевича сказались быстро. В частности, ему удалось резко улучшить авиационную разведку. Добытые ей данные многое прояснили". Если это называется "резким улучшением", то можно представить, что же было до того... Теперь стоит перейти к командирам подразделений. Командующий 5-й армией генерал- лейтенант Михаил Иванович Потапов неправильно оценил находящуюся перед ним группировку противника, счел, что главный удар наносится на его правом фланге в направлении на Ковель, и поэтому вовремя не прикрыл свой левый фланг. Это привело к образованию разрыва с соседом и прорыву немецкой ударной группировки к Луцку и Ровно. Тем не менее, в течение первой недели войны руководство 5-й армии практически не теряло контроль за своими войсками и смогло организовать гибкую оборону. Во всяком случае, изначально наступавшие в направлении Владимир-Волынский и Порыцк 25-я моторизованная, 13-я и 14-я танковая дивизии не сумели рассечь оборону 5-й армии и прорваться сквозь нее, поэтому были вынуждены повернуть к югу. Таким образом, окруженные в первый день войны 124-я и 87-я стрелковые дивизии стали самой крупной потерей армии. Совсем по-другому показал себя командующий 6-й армией генерал-лейтенант Н.И. Музыченко. Он тоже переоценил силы противника в центре и на левом фланге своей позиции -- и наоборот, не принял во внимание угрозу стыку с 5-й армией. Но кроме этого, он несколько раз прямо нарушил приказы командующего фронтом, затягивая переброску механизированных частей в полосу прорыва под Радзеховом и Берестечко, и пытаясь использовать их на своем левом фланге. Между тем, разведка не установила в этом месте сосредоточения механизированных частей противника, и поэтому никаких оснований считать этот район угрожаемым не было. Уже в первый день войны Музыченко не выполнил приказ о переброске 4-го мехкорпуса под Радзехов, на следующий день он "наложил лапу" на 8-й мехкорпус, устроив ему безумный пятисоткилометровый марш . В результате 4-й механизированный корпус, одна из самых сильных ударных частей фронта, в сражении под Дубно участия так и не принял и вообще использовался исключительно бездарно. Немалую долю ответственности командующий 6-й армией несет и за переданные в его распоряжение 36-й и 37-й стрелковые корпуса, действиями которых никто не руководил (за исключением время от времени вспоминавшего о них штаба фронта), а также за 14- ю кавдивизию, которую не видели ни в атаке, ни в обороне. Да, практически все упомянутые выше части были переданы 6-й армии из резерва фронта - однако, вместо того, чтобы наладить управление ими и использовать их в бою, генерал Музыченко предпочел заняться <перетягиванием одеяла> и всеми силами пытался сохранить для себя 8-й и 4-й мехкорпуса. В результате ни 4-й мехкорпус, ни оба стрелковых корпуса в сражении по сути дела использованы не были. Оборона 6-й армии была организована отвратительно: когда противнику удалось сломить сопротивление приграничных дивизий, он практически беспрепятственно занял никем не удерживаемый Львов. Остановимся теперь на командирах механизированных корпусов. С 22-м мехкорпусом все обстоит просто и печально. К началу войны дивизии корпуса были разбросаны на огромном пространстве, и управлять ими оказалось невозможно. Командующий корпусом генерал-майор С.М. Кондрусев погиб в первый же день войны, после этого механизированное соединение перестало существовать как единая часть (чему в немалой степени способствовало и неразбериха с приказами, в результате которой командир самой сильной 41-й танковой дивизии полковник Павлов увел свою часть от фронта и попал в болото). Девятый механизированный корпус Константина Константиновича Рокоссовского был наиболее слабым. Кроме того, он выдвигался из глубокого тыла и поэтому испытывал трудности с пехотой. Тем не менее, действия этого корпуса оказались едва ли не самыми успешными - он сначала контратаковал и потеснил левый фланг 13-й танковой дивизии противника, а затем вел активную оборону на реке Стырь в районе Луцка, фактически удерживая весь левый фланг 5-й армии. Девятнадцатый мехкорпус генерал-майора Николая Владимировича Фекленко вначале тоже действовал неплохо. Но, к сожалению, координация действий между его дивизиями оставляла желать лучшего. В результате достигнутый 25-26 июня успех под Млиновым и Дубно не был реализован. Обе танковые дивизии корпуса превосходно атаковали - но, обнаружив у себя на флангах подвижные соединения противника, неизменно отходили назад, даже не уточнив численность обошедших их вражеских частей. В результате с 27 по 29 июня корпус отступал под натиском противника, численность которого составляла примерно половину 13-й танковой дивизии. При взгляде на карту возникает нелепая мысль, что если бы 40-я и 43-я дивизии расступились и пропустили 13-ю танковую дивизию вермахта вперед, то ничто не помешало бы им сомкнуться у нее за спиной, а затем просто принять капитуляцию... Командир и практически весь руководящий состав 8-го механизированного корпуса проявили себя в сражении великолепно. Несмотря на череду нелепых приказов, генерал-лейтенант Дмитрий Иванович Рябышев сохранял самообладание и продолжал контролировать и координировать все действия своих дивизий. Он был единственным из командиров, кто организовал ведение разведки и имел внятное представление о находящемся перед ним противнике. К сожалению, карьеры генерал Рябышев так и не сделал - в 1945 году он закончил войну в должности командира стрелкового корпуса все в том же звании генерал-лейтенанта. Воистину, в Отечестве нет не только пророка, но и полководца... Командир 15-го мехкорпуса генерал-майор Игнат Иванович Карпезо тоже проявил хорошие способности руководителя. К сожалению, он не сумел организовать разведку местности перед собой, и поэтому в течение 23-26 июня корпус продолжал наступать фактически вслепую. После ранения генерала Карпезо в должность командира корпуса вступил начальник штаба полковник Ермолаев, который с руководством явно не справился. О командире 4-го механизированного корпуса генерал-майоре Андрее Андреевиче Власове что-либо сказать очень сложно. До самого последнего времени на этом имени лежало табу и поэтому в советской литературе описаний и оценки действий 4-го мехкорпуса просто нет. Кроме того, с самого первого дня войны корпус оказался буквально распотрошен из-за того, что командующий армией и командование фронта пытались перетянуть его на себя. Но в любом случае та часть корпуса, что осталась в распоряжении 6-й армии и под руководством генерала Власова, в боях под Львовом ничем особым себя не проявила. Между тем, это был самый мощный из мехкорпусов РККА - в его составе находилось около четверти всех танков КВ и Т-34, имевшихся в Красной Армии. Ведь даже после отправки к Радзехову 8-й танковой дивизии в двух остальных дивизиях корпуса насчитывалось около 570 танков, из которых 220 Т-34 и КВ. Возможно, 99-я стрелковая дивизия, которой Власов командовал в 1940 году, и была лучшей стрелковой дивизией РККА (как о том пишут некоторые современные историки), но "то, что годится для парадов, не все пригодно для войны..." И тем не менее -- где и когда были допущены самые главные, самые роковые ошибки? Вряд ли когда-либо можно будет ответить на этот вопрос так, чтобы уже не требовались другие ответы. Тем не менее, можно попытаться предположить, что бы произошло, если бы 8-й мехкорпус сразу же по сосредоточении в районе Бродов (то есть 25 июня) получил от командования фронта самый простой и логичный приказ -- наступать по шоссе на Дубно, а не по бездорожью на Берестечко. Несомненно, что уже в этом случае исход танкового сражения был бы совсем иным. Но главное -- 26 июня части 12-й и 34-й танковых дивизий, заняв Дубно, встретились бы на его восточной окраине с передовыми отрядами 43-й танковой дивизии 19-го мехкорпуса. Одиннадцатая танковая дивизия оказывалась в плотном кольце окружения, у 13-й танковой дивизии глубоко обнажался правый фланг, а подходящая к фронту 16-я танковая дивизия оказывалась под ударом одновременно с двух сторон... И при этом сразу три советских танковых дивизии наконец-то выходили на беззащитные коммуникации немецкой ударной группировки. Не приходится сомневаться, что дальнейшие события войны в этом случае тоже бы развивалис

Ответов - 18

chem: Aleksey пишет: Вопрос у меня такой: В каких ещё работах можно найти оценку действиям командного состава этого фронта? По-видимому, в мемуарных. Авторы специальных военно-исторических работ выпущенных в советское время не очень любили заострять внимание на персоналиях. Согласно субординации, он подчинялся Ставке и Верховному Главнокомандующему, то есть Сталину Хе-хе.

S.N.Morozoff: Aleksey цитирует: Тем не менее, можно попытаться предположить, что бы произошло, если бы 8-й мехкорпус сразу же по сосредоточении в районе Бродов (то есть 25 июня) получил от командования фронта самый простой и логичный приказ -- наступать по шоссе на Дубно, а не по бездорожью на Берестечко. Несомненно, что уже в этом случае исход танкового сражения был бы совсем иным. Но главное -- 26 июня части 12-й и 34-й танковых дивизий, заняв Дубно, встретились бы на его восточной окраине с передовыми отрядами 43-й танковой дивизии 19-го мехкорпуса. Одиннадцатая танковая дивизия оказывалась в плотном кольце окружения, у 13-й танковой дивизии глубоко обнажался правый фланг, а подходящая к фронту 16-я танковая дивизия оказывалась под ударом одновременно с двух сторон... И при этом сразу три советских танковых дивизии наконец-то выходили на беззащитные коммуникации немецкой ударной группировки. Не приходится сомневаться, что дальнейшие события войны в этом случае тоже бы развивалис Если б я была царица или дайте мне, бл..и, другую планету армию. В суровой реальности, боюсь, случилось бы то же самое (танки пошли в бой, успеха не достигли, из боя не вернулось 84 танка), только в другом месте.

vlad: Aleksey пишет: Недавно(вот такая я отсталая) встретил работу В.Гончарова Механизированные корпуса РККА в бою: Дубно-Луцк-Броды, июнь 1941 года. ах вот оказаывается тот самый таинственный Гончаров, о котором неустанно твердил Марк Солонин ! Так вы нашли место где упоминались 400 БТР в немецкой ТД ?


vlad: Aleksey пишет: Особое место занимает командующий ВВС фронта Е.С. Птухин. За первые четыре дня он не сделать ничего. То есть в прямом смысле слова ничего - никто нашей авиации не видел и ничего о ней не слышал. Она никак не воздействовала на противника и не смогла даже организовать воздушную разведку его наступающих группировок! "Люфтваффе" все эти дни безраздельно господствовали в воздухе, и лишь малочисленность немецкой бомбардировочной авиации спасла части Юго-Западного фронта от тяжелейших потерь. интересно, это так и было или авторское ИМХО?

Пауль: vlad пишет: ах вот оказаывается тот самый таинственный Гончаров, о котором неустанно твердил Марк Солонин ! Так вы нашли место где упоминались 400 БТР в немецкой ТД ? Ну, почему таинственный? Эта статья ищется элементарно, благо, опубликована уже лет шесть. http://www.igstab.ru/materials/other/PanzerCorps.htm 400 бтр там есть.

Пауль: vlad пишет: интересно, это так и было или авторское ИМХО? Как было на самом деле, можно узнать у Исаева во 2-й главе "От Дубно до Ростова".

vlad: спасибо, я просто отстал от жизни..

vlad: Пауль пишет: Как было на самом деле, можно узнать у Исаева во 2-й главе "От Дубно до Ростова". да, Исаев пишет прямо противополжное по авиации. Возникает логичное предположение, что г. Гончаров попросту соврал.

assaur: На базе авиации приграничных военных округов 22–25 июня 1941 г. были созданы ВВС фронтов. Командующими ВВС фронтов были назначены: 1. Северного – генерал А. А. Новиков; 2. Северо-Западного – генерал А. П. Ионов (с 1 июля 1941 г. – генерал Т. Ф. Куцевалов); 3. Западного – (до него был Копец) генерал А. И. Таюрский (со 2 июля 1941 г. – полковник Н. Ф. Науменко); 4. Юго-Западного – генерал Е. С. Птухин (с 1 июля 1941 г. – генерал Ф. А. Астахов); 5. Южного – генерал Ф. Г. Мичугин (с 27 июня 1941 г. – генерал П. С. Шелухин). До 2 июля сняты 4 из 5 командующих ВВС. Из них Таюрский и Птухин расстреляны в 1942 году. А как все хорошо начиналось: Новиков, Ионов, Копец, Птухин и Мичугин 24 мая 1941 года вместе с командующими и членами Военного совета своих округов были в Кремле у Сталина, где, как пишет Горьков в книге «Кремль. Ставка. Генштаб», «…состоялось совершенно секретное совещание, обсудившее задачи западных пограничных округов, вытекающие из оперативного плана войны и сложившейся оперативной обстановки». Беседа длилась 3 часа 10 минут. Наверное что-то пообещали тов. Сталину, а тут такое дело.

TTV: assaur пишет: А как все хорошо начиналось: Новиков, Ионов, Копец, Птухин и Мичугин 24 мая 1941 года вместе с командующими и членами Военного совета своих округов были в Кремле у Сталина, где, как пишет Горьков в книге «Кремль. Ставка. Генштаб», «…состоялось совершенно секретное совещание, обсудившее задачи западных пограничных округов, вытекающие из оперативного плана войны и сложившейся оперативной обстановки» Интересуюсь - а что за оперативный план войны был в действии на 24 мая 1941 года?

assaur: TTV пишет: Интересуюсь - а что за оперативный план войны был в действии на 24 мая 1941 года? Горьков считает, что на совещании "уточнялись вопросы, связанные с последним оперативным планом войны по состоянию на 15 мая 1941 года. Название этого плана --"соображения по плану стратегического развертывания..."

vlad: Оборона 6-й армии была организована отвратительно: когда противнику удалось сломить сопротивление приграничных дивизий, он практически беспрепятственно занял никем не удерживаемый Львов. по 6А тоже неправда, и корпус Власова вполне себя проявил, пусть даже "расдерганный".

ВЛКСМ: Aleksey пишет: К сожалению, карьеры генерал Рябышев так и не сделал - в 1945 году он закончил войну в должности командира стрелкового корпуса все в том же звании генерал-лейтенанта. Воистину, в Отечестве нет не только пророка, но и полководца... Не совсем так.Были у Дмитрия Ивановича Рябышева шансы на повышение звания или должности.Поручали ему командовать Южным фронтом,38-й,57-й,28-й и 3-й гвардейской армиями.Чья вина,что он не смог проявить себя?

Пауль: Ну, как мы знаем из Исаева, действия Южного фронта в сентябре 41-го косвенно помогли Крыму, но кто ж знал об этом тогда?

ВЛКСМ: Дык,и Власов себя неплохо зарекомендовал,а ,поди ж ты,что из него получилось Не дай слабину он тогда под Мясным Бором,глядишь и фронтом бы к концу войны рулил.

shutt: Жуков как раз наиболее математически логично поступил,как сказал А.В.Исаев:"Коли наносить удар,так всеми силами." А уж командование ЮЗФ напортачило с выводом из боя обоих стрелковых корпусов. Танки не самоценны и без поддерживающей пехоты довольно легко теряются. Уменьшилась и огневая мощь контратакующих за счёт увода артиллерии стрелковых корпусов. В результате клин 4тг не срезали,а только за счёт 5а Потапова,на котором споткнулась 6па немцев,выехали. И до самого Киевского котла командование ЮЗФ отличалось,на мой взгляд, крайней пассивностью действий,опоздав с ликвидациями плацдармов,с операцией под Ровно. Хотя необходимые силы вполне даже были.

karyamba: shutt пишет: В результате клин 4тг не срезали,а только за счёт 5а Потапова, Там была 1-я танковая группа, у вас наверное описк!

shutt: Не наверно,а точно 1я. Уж сколько раз то буква не та,то цифра. Потому как от большого интернета временно отлучён стараниями некоего экскаваторщика,повредившего кабель.



полная версия страницы